Нет, понятно, что гимназия расположена в "элитном" районе, и случайных людей в ней быть не может, по определению, но одно дело это знать, и совершенно другое, наткнуться вот на такой вот выверт и п о н я т ь, что учиться придется в компании самых натуральных "мажоров", со всеми вытекающими. Мало мне было близняшек с Алексеем… Как битой по голове…
— Ну что, Кирилл, может, все-таки остановишься в гостевом доме в нашем квартале? — Поинтересовался Гдовицкой, составивший мне компанию в нынешней поездке, когда мы покинули огромное здание гимназии и уселись в машину.
— Нет, благодарю покорно, Владимир Александрович, но этот вариант мне категорически не подходит, — вздохнул я.
— Хм… интересно, и как ты собираешься добираться до гимназии, в этом случае? — с любопытством покосился на меня бывший тренер… теперь уже бывший, правда. — Даже, если тебе удастся снять жилье на границе с боярским городком, в чем я сильно сомневаюсь, поскольку цены там, мягко говоря, немалые… Все равно, ходу до гимназии пешком не меньше часа выйдет. Намаешься, каждый день такие концы отмахивать.
— Что-нибудь при… — Разговор мы вели, когда авто катило по Стромынскому тракту и, отвечая Гдовицкому, я пялился в окно. Вот, увиденное там, меня и заинтересовало. — Владимир Александрович, остановите, пожалуйста, машину.
— Что-то случилось? — Насторожился Гдовицкой.
— Нет-нет. Просто, я, кажется, нашел возможное решение проблемы транспорта… — Протянул я. Тренер хмыкнул и, покачав головой, прижал наш седан к обочине. — Я сейчас.
Небольшая пробежка от авто, до огромного, сияющего натертыми до блеска витринными окнами, салона, пятиминутная беседа с расхаживающими меж хромированным и ярко раскрашенным товаром, консультантами, и в машину я вернулся, будучи абсолютно довольным результатом.
— Ну, и что это было?
— Хм… Скажем так, я нашел транспортное средство, против которого не будет возражать наша доблестная дорожная полиция, — ухмыльнулся я, в ответ. — Конечно, пять кубиков, это не совсем то, что мне хотелось бы, но для покупки чего-то помощнее, придется подождать еще год с небольшим.
— Мотоцикл? — Гдовицкой хмыкнул, заводя авто и, вырулив на дорогу, кивнул после недолгого размышления. — Логично. Как-то я не подумал. Паспорт ты сегодня получишь, значит, можешь и на водительские права испытания сдать. А через годик…
— Именно. Если всё будет в порядке, то в шестнадцать я уже смогу водить, хоть двадцатикубовый спортбайк, хоть автомобиль. Но остановлюсь, пожалуй, на дорожнике. Не нравятся мне эти пластиковые чудовища… да и автомобиль, игрушка хоть и приятная для самолюбия, но уж больно затратная.
— А зимой как? — поинтересовался мой бывший тренер.
— Ну, вы уж меня совсем за неумеху не держите, Владимир Александрович. Уж на такую мелочь, как защита от грязи и холода, моих сил новика точно хватит, — я состроил обиженную физиономию, увидав которую, Гдовицкой аж поперхнулся от неожиданности. Ну да, я тоже умею дурачиться, что тут странного?!
Как и всякий нормальный мальчишка, еще в Том детстве, я мечтал о собственном "железном коне", но освоить мотоцикл мне довелось только в армии, и мечтами там и не пахло. Все больше как-то смазкой, бензином и моторным маслом… причем, учитывая качество имевшейся в нашем распоряжении техники и количество часов, потраченное на ее ремонт… в общем, охоту к двухколесным железякам, в то далекое время, мне, как и моим сослуживцам, думалось, отбили напрочь. Ан нет. Оказавшись здесь, в теле четырнадцатилетнего Кирилла, я вдруг понял, что та тяга к мотоциклам вновь проснулась… вот, как увидел их в салоне, пять минут назад, так и понял. Да и в прошлом, кажется, Кирилл интересовался двухколесными агрегатами. По крайней мере, общие сведения о здешней мототехнике, у меня имеются…
Жаль, конечно, что пока придется обойтись пятикубовой "трещоткой", мне бы хотелось оседлать что-нибудь потяжелее, но придется ждать… Да и не факт, что я нормально справлюсь с мощной машиной без всяких усилений-ускорений. Все-таки, "толстяк" штука тяжелая…
Кстати, заметил интересную вещь: принципы построения двигателей, тут и Там, совершенно разные. Там, классические ДВС, здесь рунные артефакты, преобразующие так называемый "эгрегор" пламени сгорающего топлива в эфирный поток, а уже его, рунные цепочки превращают в кинетическую энергию. Мощность двигателей и их объемы исчисляются и выражаются тоже отлично друг от друга. Там, киловатты и кубические сантиметры, а здесь, лошадиные силы и максимальный объем топлива, сгорающего в рабочей камере за минуту. Но, и там и тут, в обиходе мотоциклетной братии мелькают "трещотки", "толстяки" и "пластиковые самоубийцы". На последнее прозвище, кстати, любители передвижения в позе эмбриона на бешеных скоростях, и здесь обижаются почти всерьез… свидетелем чему я стал в салоне. Там, как раз, спорили две противоположности – спортивный парень лет двадцати, облаченный в яркую мотоциклетную защиту, и уже седоватый кряжистый дядька с основательной "трудовой мозолью", красующийся тяжелой кожаной "косухой". Лед и пламень-на… Прямо, как Там.
— Кирилл! — Гдовицкой тряхнул меня за плечо, отвлекая от сравнений-воспоминаний. — Ну вот, ожил. А то, зову-зову, а ты… уперся взглядом в стекло и молчишь, словно неживой. Все в порядке?
— Да, конечно. Задумался, просто, — пожал я плечами.
— О марке мотоцикла? — понимающе ухмыльнулся Гдовицкой.
— Да, вот думаю, что лучше, "ярцевский" дорожник, или ковровский "вездеход"? — Согласно киваю.